Речной яхт-клуб: расчленить и ликвидировать!
Сначала несколько петербуржцев стали регулярно кататься по Неве на шлюпке «Забава». Им это так понравилось, что они сняли дачу на берегу Чёрной речки и организовали кружок «Моряк на все руки». Чуть позже Морское министерство России утвердило устав кружка. В нашем городе появился Санкт-Петербургский речной яхт-клуб. Это произошло 14 марта 1860 года.
В конце прошлого года десятки членов общественной организации яхтсменов Санкт-Петербургского речного яхт-клуба написали открытое письмо в адрес самых первых лиц нашего славного города. «Вопрос поставлен… о расчленении и ликвидации яхт-клуба в угоду интересам определённых кругов и структур», — написано в том письме.
Между этими двумя событиями 145 лет. Стоит ли «расчленять и ликвидировать» объект, история которого всего в два раза короче истории нашего города? Или авторы письма преувеличивают? Про лишние доллары Сегодня яхт-клуб принадлежит в неравных долях двум крупным профсоюзным организациям: Федерации профсоюзов Санкт-Петербурга и Ленинградской области и Федерации независимых профсоюзов России. Основной хозяин – Федерация профсоюзов Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Для простоты восприятия будем называть её просто федерация.
Бывший директор яхт-клуба Андрей Жечков утверждает, что ещё прошлой весной к нему приходили люди от председателя федерации Владимира Дербина и требовали документы для приватизации яхт-клуба и выкупа земли, на которой он расположен, в частную собственность. По словам Андрея Жечкова, он с этими людьми вести дела отказался. Чуть позже Андрей Борисович стал бывшим директором. Его последние сомнения о связи приходивших к нему коммерсантов с Дербиным отпали.
Писать дальше со слов Андрея Борисовича неправильно. Он лишился директорского кресла, а потому объективно необъективен. Мой следующий собеседник – чемпион мира по парусному спорту, чемпион Европы, заслуженный мастер спорта ещё СССР Владислав Акименко. Его оценка происходящего образна, хотя и несколько экспрессивна.
— Все действия Дербина, — считает Владислав Иванович, — говорят о том, что на месте яхт-клуба окажется элитный жилой комплекс с частными причалами для дорогих катеров и яхт. Ещё останется вывеска «Яхт-клуб». Довольный Дербин будет с гордостью показывать всевозможным делегациям: смотрите, мол, старейший в стране яхт-клуб мы сохранили полностью! Члены делегаций будут восхищённо кивать головами. Они подумают, будто причалы с пришвартованными яхтами – это и есть яхт-клуб. Объясните, пожалуйста, Дербину хотя бы через газету: это не яхт-клуб, а платная парковка. К сохранению нашего исторического и спортивного наследия никакого отношения не имеет!
Комментарий, прямо скажем, по-спортивному жёсткий. Но если всё так и есть, то для чемпиона мира простительно.
Звоню председателю территориального органа профсоюза работников судостроения Сергею Максименко.
— Алло! Сергей Прокофьевич, здравствуйте! Я частное лицо; говорят, планируется приватизация или акционирование яхт-клуба, мне бы очень хотелось вложить тысяч 500-600 долларов в участок земли, где расположен яхт-клуб, или в какой-нибудь объект недвижимости, который там будет построен! – Я говорю чистую правду: я этого действительно хочу, другой вопрос, что пока у меня, к сожалению, нет такой суммы.
— Насчёт приватизации, — любезно отвечает Сергей Прокофьевич, — вы ошибаетесь… акционирование может быть… Вы сформулируйте ваши предложения… чем вы можете быть заинтересованы с точки зрения развития яхт-клуба… у нас есть комиссия по собственности…
— А имеет ли, — интересуюсь, — смысл писать официальное предложение? В принципе это реально?
— Я считаю, что, в принципе, конечно. Если… законодательство позволяет… значит, надо посмотреть… возможен вариант такой, да…
Сергей Прокофьевич несколько раз настоятельно рекомендовал мне обратиться в комиссию по собственности федерации. Звоню председателю комиссии Александру Парамонову, мечтаю вслух про лишние 500-600 тысяч долларов.
— С моей точки зрения, говорит Александр Владимирович, — Сергей Прокофьевич немного поторопился.
Мне, кстати, тоже так показалось. Какие могут быть официальные предложения, если права собственности у профсоюзов ещё не оформлены! Однако неплохо поинтересоваться у господина Парамонова его мнением о перспективах коммерческого использовании территории, на которой расположен яхт-клуб.
— Конечно, конечно, — говорит Александр Владимирович. – Коммерческая недвижимость… мы же понимаем, что это за территория… это выгодно… парусный спорт развивается. Поэтому офисные центры, гостиничный комплекс, место для стоянки…
Жалко, что у меня нету свободных 500-600 тысяч долларов. Офисные центры, гостиничный комплекс, место для стоянки. Одним словом, как метко заметил господин Парамонов, «парусный спорт развивается». В направлении «расчленить и ликвидировать», похоже. У меня, во всяком случае, создалось такое впечатление. Парус одинокий
Как вы думаете, что висит на стенке над рабочим местом председателя Федерации профсоюзов Владимира Дербина? Портрет Путина? Не угадали! Там висит картина, на которой изображена яхта в море во время шторма. И парус у неё белеет, прошу прощения, одинокий… Нет, этот человек не может «расчленить и ликвидировать» яхт-клуб. Об этом я думаю перед началом нашего интервью.
Владимир Георгиевич как будто читает мои мысли.
— Отвечаю, — говорит, — официально: элемент петербургской культуры (я так для раскрутки разговора обозвал яхт-клуб. – Авт.) как был, так и останется!.. Контроль будет абсолютный!.. Спорту никакого ущерба это не нанесёт!
Ну, думаю, слава Богу! Я зря беспокоился.
— Мы сейчас усиливаем отношения с Федерацией парусного спорта России в лице Котенкова, — продолжает Владимир Георгиевич, — чтобы это был современный яхт-клуб.
Я невольно подвигаюсь к профсоюзному боссу поближе – разговор становится интересным. Я как раз недавно обсуждал происходящие в яхт-клубе события с президентом Всероссийской федерации парусного спорта Александром Котенковым.
— Скажите, — спросил я Александра Алексеевича, — когда и по какому вопросу в последний раз руководство Федерации профсоюзов обсуждало с вами проблемы яхт-клуба?
— Это было в конце прошлого года, — сказал мне господин Котенков. — Нашлись добрые люди, которые сказали Дербину, что я якобы дал согласие на назначение нового директора яхт-клуба. Но это не совсем верно. После этого у нас контактов с руководством профсоюзов не было…
В прокуратуре, например, Владимиру Дербину после этого сказали бы: «Что-то вы, товарищ, путаетесь в показаниях. Пройдёмте…» Но, чуть не забыл, я в прокуратуре не работаю! Просто понятие «усиления отношений» у господина Дербина своеобразное. Я, кстати, попросил Александра Котенкова прокомментировать слова Владимира Дербина про то, как он с ним «усиливает отношения».
— Ну, видимо, мы мыслим в одну сторону, — сказал Александр Алексеевич, немного помолчав.
«И видимо, совсем по-разному», как мне показалось, добавил он про себя… Почему-то снова вспоминаются слова из письма яхтсменов: «расчленить и ликвидировать».
— Буквально к весне мы приводим в соответствие детско-юношескую спортивную школу, — увлечённо рассказывает Владимир Дербин.
— Говорят, она закрыта…
— Мы уже её открываем, — уверенно парирует Владимир Георгиевич, — она работала в вялотекущем режиме… Есть проговоры уже с тренерским составом…
Проговоры – штука серьёзная. Я и слова-то такого раньше не слышал. У меня зато был тоже, пардон, проговор с олимпийским чемпионом Владиславом Акименко (он ещё кафедру парусных видов спорта в Санкт-Петербургском государственном университете физической культуры имени П. Ф. Лесгафта возглавляет).
— Интересно, — сказал мне Владислав Иванович, — детско-юношескую школу при яхт-клубе закрыли, всех тренеров уволили. А где они новых-то возьмут? Тренеров по парусу только один вуз на всю Россию выпускает – Университет имени Лесгафта, то есть моя кафедра. Я что-то не помню, чтобы из Федерации профсоюзов кто-то к нам обращался!
Н-да… «Расчленить и ликвидировать».
— Продажа имущества клуба или акционирование, — спрашиваю, — у вас не планируются?
— Нет, — отвечает господин Дербин, — у нас никто не ставил вопрос о продаже или акционировании с целью продажи… Мы нацелены на развитие…
Кажется, Владимир Георгиевич в официальном интервью говорит не совсем то, что говорят не столь высокопоставленные профсоюзные лидеры в неформальной обстановке. Или мне показалось? Додумать эту мысль я не успеваю, потому что Владимир Георгиевич бьёт меня наповал чистосердечным признанием.
— Беспокойство, — говорит он доверительно, — вызывает единственный вопрос – строительство Западного скоростного диаметра, где будет ограничение по высоте мачты…
Мы пожимаем друг другу руки и прощаемся. Строительство Западного скоростного диаметра, признаюсь, и моя старая головная боль.
P.S. Детско-юношеская спортивная школа по парусному спорту начала работать при яхт-клубе в 1946 году. В ней воспитаны десятки чемпионов и призёров Олимпийских игр, мира, Европы, СССР и России. Около 20 яхтсменов клуба – члены сборной России по парусному спорту. Между тем Владимир Дербин недвусмысленно намекнул:
— В городе не один яхт-клуб.
— Но этот, — заметил я, — с царских времён…
— С царских, не с царских – какая разница!
Действительно, какая разница? «Расчленить и ликвидировать»!
Константин Шмелёв,
Полный текст материала читайте в свежем номере газеты «Ваш Тайный Советник», вышедшем 03.04.06
Источник: www.fontanka.ru
